Путинский застой
В предыдущей главе мы коснулись вопроса «Путинского застоя». Предлагаю рассмотреть его подробней. Согласно Википедии, период застоя или эпоха застоя — политическое клише, используемое для обозначения периода в истории СССР, охватывавшего два с небольшим десятилетия так называемого «развитого социализма» — с момента прихода к власти Л. И. Брежнева (1964) до XXVII съезда КПСС (февраль 1986), а еще точнее — до январского Пленума 1987 года, после которого в СССР были развернуты полномасштабные реформы во всех сферах жизни общества. Автор позволит себе не согласиться с приведенными выше словами. Отсчитывать время застоя в СССР с момента прихода к власти Л. И. Брежнева, как минимум, несправедливо (в это время начался застой у Хрущева, а когда к власти пришел Брежнев, время побежало быстрее). Термин «застой» взят из политического доклада М. С. Горбачева XXVII съезду КПСС, в котором констатировалось, что в жизни Советского общества во время правления Брежнева начали проступать застойные явления. «Брежневский застой» отмечался устойчивым снижением темпов экономического роста и ухудшением динамики производительности труда при отсутствии каких-либо серьезных потрясений в политической жизни страны, а также при относительной социальной стабильности и более высоком, чем в предыдущие годы (1920-е — первая половина 1960-х) уровне жизни. Другими словами, его можно назвать «затишьем перед бурей» (периодом относительной стабильности перед неизбежными переменами). По некоторым формальным показателям, развитие страны в 1964-1986 гг. продолжалось. Однако, с другой стороны, зависимость от экспорта полезных ископаемых привела к отсутствию необходимых реформ в экономике. К середине 1970-х годов рост нересурсных секторов экономики значительно замедлился. Признаками этого были отставание в высокотехнологических областях, низкое качество продукции, неэффективное производство и низкий уровень производительности труда. Проблемы переживало сельское хозяйство, и страна тратила большие деньги для закупок продовольствия. Значительно выросла коррупция, а инакомыслие преследовалось по закону. Сторонники обозначения указанного периода как «застойного» связывают стабильность советской экономики того времени с нефтяным бумом 1970-х. По их мнению, эта ситуация лишала руководство страны каких-либо стимулов к модернизации хозяйственной и общественной жизни, что усугублялось преклонным возрастом и слабым здоровьем высших руководителей. Фактически же в экономике нарастали негативные тенденции, увеличивалось техническое и технологическое отставание от высокоразвитых капиталистических стран. С падением цен на нефть к середине 1980-х у части партийного и хозяйственного руководства появилось сознание необходимости реформирования экономики.
В 1977 году А. Сахаров написал следующие строки: «60-летняя история нашей страны полна ужасного насилия, чудовищных внутренних и международных преступлений, гибели, страданий, унижения и развращения миллионов людей. Но в ней были также, особенно первые десятилетия, большие надежды, трудовые и нравственные усилия, дух воодушевления и самопожертвования. Сейчас все это — безобразное и жестокое, трагическое и героическое — ушло под поверхность относительного материального благополучия и массового безразличия. Возникло кастовое, глубоко циничное и, как я считаю, опасно (для себя и всего человечества) больное общество, в котором правят два принципа: «блат» (сленговое словечко, означающее «ты — мне, я — тебе») и житейская квазимудрость, выражающаяся словами — «стену лбом не прошибешь». Но под этой застывшей поверхностью скрывается массовая жестокость, беззаконие, бесправие рядового гражданина перед властями и полная бесконтрольность властей — как по отношению к собственному народу, так и по отношению ко всему миру, что взаимосвязано. И пока все это существует, ни в нашей стране, ни во всем мире никто не должен предаваться самоуспокоенности». Очень мудрые слова! А если их сравнить с нынешним положением дел в Российском обществе, то мы заметим множество, даже не совпадений, а, скорее, повторений — в сегодняшнем дне. Именно это обстоятельство и дает право автору, назвать нынешние времена «Путинским застоем». Тем не менее, начало Брежневского правления назвать застоем нельзя. В 1980 году Советский Союз занимал первое место в Европе и второе место в мире по объемам производства промышленности и сельского хозяйства. Если в 1960 году объем промышленной продукции СССР по сравнению с США составлял 55 %, то через 20 лет, в 1980 — уже более 80 %. Какой же это застой? CCCР входил в число 5 стран мира, способных самостоятельно производить все значимые виды промышленной продукции, существовавшие на тот момент. СССР находился на первом месте в мире по производству почти всех видов продукции базовых отраслей промышленности: нефти, стали, чугуна, металлорежущих станков, тепловозов, электровозов, тракторов, сборных железобетонных конструкций, железной руды, кокса, холодильников, шерстяных тканей, кожаной обуви, сливочного масла, добыче природного газа, производству минеральных удобрений, пиломатериалов, реакторного урана (50 % мирового производства), железнодорожному грузо- и пассажирообороту, производству многих видов военной техники, валовому сбору картофеля, сахарной свёклы; на втором месте в мире по улову рыбы и добыче других морепродуктов, поголовью овец, поголовью свиней, производству электроэнергии, добыче золота, производству цемента, добыче угля, общей длине железных дорог, автомобильному грузообороту, воздушному грузо- и пассажирообороту.
Другими словами, Советский Союз в те времена стал «оплотом всего мира», и стоял незыблемо! Если бы тогда кто-нибудь сказал, что через десяток лет СССР уже не будет, его бы просто засмеяли, никто бы даже в КГБ не сообщил об этом конфузном случае. Да, перемен ждали очень многие, но поголовно все считали, что Советский Союз непобедим! Население Советского Союза в те годы увеличилось на 12 млн. человек. При этом квартплата в среднем не превышала 3 % семейного дохода, а квартиры государство раздавало бесплатно. «Однако в последние 12-15 лет в развитии народного хозяйства СССР стала обнаруживаться тенденция к заметному снижению темпов роста национального дохода. Если в восьмой пятилетке среднегодовой прирост его составлял 7,5 % и в девятой — 5,8 %, то в десятой он снизился до 3,8 %, а в первые годы одиннадцатой составил около 2,5 % (при росте населения страны в среднем на 0,8 % в год). Это не обеспечивает ни требуемых темпов роста жизненного уровня народа, ни интенсивного технического перевооружения производства» (Заславская Т. И. «О совершенствовании производственных отношений социализма и задачах экономической социологии», 1983). А теперь сравните эти цифры с нынешним положением дел в Российской экономике. Если семидесятые — восьмидесятые годы прошлого века — это застойные времена, то, как назвать сегодняшнее время? В отличие от периода правления Хрущева, в годы застоя поощрялось развитие личных подсобных хозяйств колхозников и рабочих совхозов, даже появился лозунг «Хозяйство личное — польза общая»; также широко раздавались земли под садоводческие товарищества горожан. Одной из главных проблем экономики СССР был товарный дефицит в стране. Товарный дефицит в тех или иных сферах сформировал «экономику продавца» — производители и система торговли в условиях планового хозяйствования (отсутствие конкуренции и т. д.) не были заинтересованы в качественном сервисе, своевременных поставках, привлекательном дизайне и поддержании высокого качества товаров. К тому же из-за проблем, характерных для плановой экономики, периодически исчезали из продажи самые обычные товары первой необходимости. Следует отметить, что данное явление относилось не только к производству промтоваров массового потребления («ширпотреб»), но в значительной степени и к крупному промышленному производству (например, автомобилестроению — фактически весь период «свободной торговли» ее продукцией проходил в условиях строго лимитированных и нормируемых «рыночных фондов»).
С приходом Брежнева к власти органы госбезопасности усилили борьбу с инакомыслием — первым знаком этого был процесс Синявского — Даниэля (1965). Решительный поворот в сторону свертывания остатков «оттепели» произошел в 1968 году, после ввода войск в Чехословакию. Как знак окончательной ликвидации «оттепели» была воспринята отставка А. Т. Твардовского с поста редактора журнала «Новый мир» в начале 1970 года. В таких условиях среди интеллигенции, разбуженной «оттепелью», возникло и оформилось диссидентское движение, жестко подавляемое органами госбезопасности вплоть до начала 1987 года, когда единовременно были помилованы более ста диссидентов и гонения на них практически разом сошли на нет. По данным Д. А. Волкогонова, Брежнев лично одобрял репрессивные меры, направленные против активистов правозащитного движения в СССР. Впрочем, масштабы диссидентского движения, как и политических репрессий, не были большими. Число ежегодно осуждаемых по «антисоветским» статьям значительно уменьшилось: если при Хрущеве можно было сесть за анекдот или просто за пьяную болтовню, то при Брежневе сажали только тех, кто сознательно выступал против советской системы. Частью системы идеологического свертывания «оттепели» был процесс «ресталинизации» — подспудной реабилитации Сталина. Сигнал был подан на торжественном заседании в Кремле 8 мая 1965 года, когда Брежнев впервые после многолетних умолчаний под аплодисменты зала упомянул имя Сталина. А теперь сравните все это с нынешними временами. Не правда ли, очень похоже? Но есть и разница. Если в эпоху «Брежневского застоя» в стране довольно часто происходили массовые беспорядки. Вспомним, например, 1967 год и город Фрунзе, где до 700 жителей напали на райотдел внутренних дел, в котором, по слухам, работники милиции забили до смерти задержанного солдата. Или 1962 года, когда была расстреляна демонстрация рабочих в Новочеркасске. И подобных случаев можно привести не один десяток. Нынешний же «Путинский застой» в этом отношении сильно отличается от «Брежневского застоя». Хотя, если посчитать количество террористических актов, произошедших в стране, то в этом они опять сходятся. Конец периода застоя часто неофициально именуют «эпохой пышных похорон»/«пятилеткой пышных похорон» или «гонкой на катафалках»/«гонкой на лафетах»: в течение трех лет скончались три генеральных секретаря ЦК КПСС: Брежнев, Андропов и Черненко.
Другими словами, как ни крути, а нынешний период в нашей стране лучше всего рассматривать, как «затишье перед бурей». Да и «смерть» (отставка) сегодняшнего «генсека» не за горами. По мнению автора, и конец этого периода застоя наверняка отметится «чехардой во власти». В соответствие с авторской картиной мира, история человечества пишется под диктовку качания «маятника смены поколений». Предыдущий пик в строительстве более традиционного общества в России пришелся на 1987 год, затем наступили перемены, и Россия вышла на пик строительства наименее традиционного общества в 2012 году. Каждый такой пик сопровождается каким-то временем относительной стабильности в стране («эпохой застоя»), а затем начинаются перемены из-за «отрицания» предыдущего «отрицания». Таким образом, следующий пик в построении более традиционного общества придется на 2037 год, а перемены по «отрицанию» менее традиционного общества в России уже начались и идут прямо у нас на глазах. Ну а к 2037 году мы просто обязаны построить в России более традиционное общество в виде «социального капитализма». И остановить это строительство сможет только гибель всего «Русского мира». Однако перемены в стране сейчас идут «не шатко, не валко», и чтобы их подстегнуть наше Мироздание готовится осуществить глобальный природный катаклизм где-то на Западе. Вот после него и «дела пойдут веселее». Так что, любую «эпоху застоя» можно рассматривать как период относительной стабильности на пике построения либо более традиционного, либо менее традиционного общества. Русский народ очень консервативен по своей сути, а потому, застой в более традиционном обществе он воспринимает значительно легче и проще, чем в менее традиционном обществе. И спустя какое-то время, вспоминает только такие «эпохи застоя» (типа Брежневского). Застой же на пике построения менее традиционного общества он и вовсе не воспринимает, как время относительной стабильности.
Леонид Брежнев правил Советским Союзом с 1964 по 1982 годы. С легкой руки Михаила Горбачева — первого и последнего президента СССР, это время было названо «периодом застоя». Некоторые же люди называют время Брежнева «золотым веком СССР». Период жизни СССР 1965-1980 годов справедливо называют эпохой Брежнева, и только на злобном языке перестройки — периодом «застоя». Неудивительно, что после девяностых годов, когда люди ощутили на себе всю мерзость «индивидуального капитализма», опросы граждан разных национальностей, бывших жителей СССР, демонстрировали очень показательное явление. Из всех исторических эпох, как их представляли себе жители бывшей страны Советов, больше всего положительных оценок получила эпоха Брежнева, а наихудшим временем названа — перестройка (эпоха Горбачева). Таким образом, можно сделать вывод, что русский народ довольно высоко ценит (но только по прошествии времени) стабильность в стране на пике построения более традиционного общества, пик же менее традиционного общества он и вовсе стабильным временем не считает. Главной задачей СССР с середины 50-х годов был выход из чрезвычайной программы «мобилизационного социализма» и переключение энергии военного и восстановительного периодов на развитие и модернизацию всех сфер общественной жизни. Сегодня не многие помнят, что брежневское «застойное» время началось… с реформ. Однако перед этим стоит сказать о «реформах» предыдущего генсека — Хрущева, которые уничтожили частный рынок СССР. СССР, прежде всего, зависел от внешних рынков. Когда зерно подешевело из-за «великой депрессии», нужные для выживания в войне средства мог дать лишь экспорт леса: это вызвало рост ГУЛага как производственного комплекса и возникновение в нем хозрасчета. При всей жестокости последний показал эффективность, и в феврале 1941 года Пленум ЦК ВПК(б) принял решение о распространении хозрасчета на остальную экономику. Кстати, почему-то создание хозрасчета приписывается Брежневу (как утверждается — в 1965 году). Несмотря на войну, в ряде секторов рыночные отношения закрепились. Их выкорчевал уже Хрущев: они мешали оформлявшемуся классу партхозноменклатуры. Брежнев в этой сфере только использовал уже сложившееся положение вещей. Так, малый бизнес, называвшийся кооперацией, давал перед войной не менее 6% промышленной продукции, включая 40% мебели, 70% металлической посуды, почти все игрушки. На 114 тыс. предприятиях промышленности (в Москве в 1936 году их было 15 тыс.) работало 1,8 млн. чел. Хрущев практически свел легальный частный рынок к нулю, осуществив, по сути, захват чужой собственности и передачу его в ведение «партийных бонз». В 1956 году он прикрыл и ликвидировал этот сектор народного хозяйства вместе с приусадебными участками (которые, кстати, при Сталине были до 1 гектара).
В итоге в 1965 году, после снятия Хрущева, пришлось проводить восстанавливающие реформы, и этот период времени никак нельзя назвать застойным. Реформа представляла собой комплекс из пяти групп следующих мероприятий. 1. Ликвидировались органы территориального хозяйственного управления и планирования — советы народного хозяйства, созданные в 1957 году, предприятия становились основной хозяйственной единицей. Восстанавливалась система отраслевого управления промышленностью, общесоюзные, союзно-республиканские и республиканские министерства и ведомства. 2. Сокращалось количество директивных плановых показателей (с 30 до 9). Действующими оставались показатели по общему объему продукции в действующих оптовых ценах; важнейшей продукции в натуральном измерении; общему фонду заработной платы; общей суммы прибыли и рентабельности, выраженной как отношение прибыли к сумме основных фондов и нормируемых оборотных средств; платежам в бюджет и ассигнованиям из бюджета; общему объему капитальных вложений; заданий по внедрению новой техники; объему поставок сырья, материалов и оборудования. 3. Расширялась хозяйственная самостоятельность предприятий. Предприятия обязаны были самостоятельно определять детальную номенклатуру и ассортимент продукции, за счет собственных средств осуществлять инвестиции в производство, устанавливать долговременные договорные связи с поставщиками и потребителями, определять численность персонала, размеры его материального поощрения. За невыполнение договорных обязательств предприятия подвергались финансовым санкциям, усиливалось значение хозяйственного арбитража. 4. Ключевое значение придавалось интегральным показателям экономической эффективности производства — прибыли и рентабельности. За счет прибыли предприятия получали возможность формировать ряд фондов — фонды развития производства, материального поощрения, социально-культурного назначения, жилищного строительства и др. Использовать фонды предприятия могли по своему усмотрению (разумеется, в рамках существующего законодательства). 5. Ценовая политика: оптовая цена реализации должна была обеспечивать предприятию заданную рентабельность производства. Вводились нормативы длительного действия — не подлежащие пересмотру в течение определенного периода нормы плановой себестоимости продукции. В сельском хозяйстве закупочные цены на продукцию повышались в 1,5-2 раза, вводилась льготная оплата сверхпланового урожая, снижались цены на запчасти и технику, уменьшились ставки подоходного налога на крестьян.
По итогам выполнения 8-я пятилетка (1966-1970 годов) стала самой успешной в советской истории и получила название «золотой». Было построено 1900 крупных предприятий, в том числе автозавод в Тольятти. В социальном плане за 18 брежневских лет реальные доходы населения выросли более чем в 1,5 раза. Сюда также нужно отнести ввод в эксплуатацию при Брежневе 1,6 млрд. кв. метров жилой площади, благодаря чему бесплатным жильем было обеспечено 162 млн. чел. При Брежневе СССР одержал новую космическую победу над американцами — Алексей Леонов совершил первый выход человека в космос. В 1971 году СССР вывел на орбиту первую в мире орбитальную станцию «Салют-1». А вот, что по этому поводу думает Доктор экономических наук Игорь Николаев в своей статье «Россия эпохи застоя: пять признаков периода отечественного безвременья». «Уместно ли сравнивать нынешние времена с годами правления генсека Брежнева? Как можно охарактеризовать (кратко и емко) время, в котором наша страна живет сегодня? Время побед? Нет, конечно. Хотя, кто-нибудь, ослепленный ура-патриотизмом, наверное, категорически со мной не согласится. То, что сегодня нет никакого рывка, подтверждается и тем, что задача его совершить в социально-экономическом и технологическом развитии еще только поставлена майским, 2018 года, «суперуказом» президента: войти в пятерку крупнейших экономик мира, обеспечив темпы экономического роста выше мировых. Так что власть признает, что о рывке мы еще только мечтаем. Тогда, может быть, время модернизации? Но модернизация предполагает движение вперед, исправление и улучшение того, что может это поступательное движение обеспечить. Есть ли сегодня такое явное движение вперед? Что-то не видно. Время кризиса? Падения? И этого нет, по крайней мере, пока нет, что подтверждается формальной статистикой. Что же остается? А остается какое-то безвременье, время застоя, когда страна вроде и не проваливается сильно, но и движения вперед нет никакого. Так, потихоньку покачиваемся, то ли вперед, то ли назад. Застой? А вот это слово нам, пожалуй, знакомо. Сразу же вспоминается словосочетание «Брежневский застой». Так называли период правления в советские времена Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Но я думаю, что справедливо так именовать только поздний брежневский период: примерно с середины 70-х годов прошлого столетия до начала 80-х, включая и непродолжительный период нахождения у власти генсеков Ю.В. Андропова и К.У. Черненко. Хотя в андроповский период какая-то движуха, показалось было, начиналась.
Однако охарактеризовать нынешнее время «застоем» только на основе метода исключения (если это, и это, и то не подходит, значит, ничего другого и не остается) было бы не слишком обоснованно. Тем более я отдаю себе отчет в том, что характеристика-то сильная получается и далеко не всем приятная. Но, честно говоря, о приятности я как-то не думал, а вот более основательно, даже фундаментально подойти к определению того, какое время можно охарактеризовать «временем застоя», постараюсь. Итак, какие признаки «времени застоя» можно выделить? Первое: стагнация экономического развития. За последние десять лет (2009-2018) ВВП России вырос всего лишь на 7,2%. Еще раз: за десять лет — 7,2%. Да мы ежегодно должны были прирастать на эту величину, а тут за десять лет суммарно! Кстати, в 2000-х сопоставимые (но годовые) темпы прироста ВВП наша экономика показывала: 2000 год — плюс 10%, 2003 год — плюс 7,3%, 2004 год — плюс 7,2%, 2006 и 2007 годы — более 8% ежегодно. Но даже эти вполне приемлемые показатели прироста экономики в отдельные «нулевые» годы не помогли тогда решить задачу удвоения ВВП к 2010 году, которая была благополучно провалена (а точнее, выполнена всего лишь на 60%). Безусловно, можно назвать некоторые причины наших экономических неудач последних десяти лет: здесь и мировой экономический кризис 2008-2009 годов, и антироссийские санкции, и падение цен на нефть, и прочее. Но, во-первых, все это может только в какой-то мере объяснить, почему экономика развивалась в последнее время неудовлетворительно. А во-вторых, главная причина — накопившиеся структурные перекосы (сырьевая зависимость, небольшая доля малого бизнеса в экономике, бюджетные диспропорции и проч.), нереформированность российской экономики — она все равно остается, и здесь винить надо только самих себя. Поэтому констатируем: в экономике России в последние десять лет застой, самый настоящий застой, и названные выше показатели доказывают это сполна. Второе: несменяемость власти. Конечно, сменяемость власти нужна не просто ради сменяемости. Но как-то так получается, и мировой опыт сполна доказывает это, что когда в политической сфере застой, когда одна и та же политическая сила находится у власти десятилетиями, то это практически гарантирует наступление такого, знаете ли, застойного безвременья. Стабильность? А она нужна в таком примитивном исполнении, когда политическое поле оказывается настолько зачищенным, что ничего произрасти на нем уже не может, когда реальная политическая конкуренция подавляется, а бутафорская официальная оппозиция на самом деле является только атрибутом действующей власти?
Третье: принимаемые решения не улучшают положение дел. Это, кстати, очень ярко проявлялось в поздний брежневский период. Что, думаете, там не пытались поправить дела в экономике, когда стало понятным, что «что-то пошло не так»? Еще как пытались. Одна только реформа 1979 года по совершенствованию хозяйственного механизма чего стоит. А хозрасчет? Вот, казалось, наша палочка-выручалочка… Нет, ничего не получалось, потому что эти изменения не затрагивали основ командно-административной системы, которая с годами все больше и больше демонстрировала свою ограниченность. Посмотрите, сегодня происходит то же самое: правительство, власти в целом что-то там делают, отчитываются, даже временами рапортуют нам о каком-то малоразличимом экономическом росте, а развития нет. Вот в 2018 году додумались до многих важных экономических решений: повысить пенсионный возраст, увеличить ставку налога на добавленную стоимость с 18% до 20%, ввести налог на самозанятых… Думаете, это сильно улучшит состояние экономики? Мое мнение: улучшит с точностью до наоборот. О, кстати, в известной песне «Остров невезения» из кинофильма «Бриллиантовая рука» об этом хорошо поется: «Что они ни делают — не идут дела…» Так что, похоже, люди-дикари тоже жили в застое. Четвертое: комплексность, всеохватность застоя. Это означает, что застойные явления начинают проявляться не только в экономике и политике, но и во всех других сферах нашей жизни без исключения: науке, культуре, образовании, здравоохранении, искусстве, спорте и пр. Безусловно, яркие достижения случаются и в застойные времена, точно так же, как и незаурядные личности могут сверкнуть то там, то тут. Но в целом-то картина сероватая. Можно ли назвать нынешнее время временем расцвета, к примеру, для науки? Это на фоне-то всех дрязг с имуществом Российской академии наук? Или скандальной информации о том, что от ученых теперь не требуются собственно научные достижения, а нужны от них только публикации в научных журналах и высокие индексы цитируемости?
Космос? И здесь мы во многом живем на багаже еще советской космонавтики. А уж, сколько было неудачных запусков и других провалов, и говорить не приходится. Можно, конечно, ерничать по поводу того, какие достижения имеют другие страны в этой весьма чувствительной для нас сфере (ну, типа того, что американцы будут запускать своих астронавтов с помощью батута), но неплохо быть и самим более критичными к тому, чего мы достигли. Не буду анализировать другие сферы нашей жизни, но почему-то я просто убежден, что специалисты в них согласятся со мной, что во многих сферах застой и в них тоже нет того движения вперед, которое могло бы быть. Пятое: в обществе нет заряженности на успех. Да-да, и это тоже свидетельство времени застоя. Массовый энтузиазм, если он и был в начале 2000-х, улетучился. Не стоит путать то, о чем написано, с периодами временной эйфории то ли от каких-то мощных геополитических акций (присоединение Крыма), то ли от, к примеру, спортивных (успехов сборной России на футбольном мундиале 2018 года). Более объективная информация, фиксирующая настроения в обществе, — это то, как люди отнеслись к решению о повышении пенсионного возраста, или, к примеру, результаты последних социологических опросов, свидетельствующие о растущем недоверии россиян к государственным СМИ. Подведем черту: по всем названным признакам нынешнее время — время застоя. Допускаю, что перечень названных мною признаков застоя не является исчерпывающим. К примеру, вполне в качестве такого признака можно было бы назвать обострение внешнеполитических противоречий. Вспоминая «брежневский застой», это и ввод советских войск в Афганистан, и бойкот Московской Олимпиады 1980 года, и сбитый южнокорейский «Боинг» в 1983 году. Ну а о нынешних временах в этом плане и говорить нечего, все слишком наглядно. Застой… И то, что власти сегодня вдруг так сильно захотелось рывка, только лишний раз доказывает справедливость именно такой характеристики нынешнего времени» (Николаев). Как видите, уважаемый читатель, далеко не один автор этого сайта называет нынешние времена «Путинским застоем». Но главная беда нынешнего застоя заключается не в стабильности нынешнего общества (к стабильности наше общество относится достаточно хорошо), а к стабильности на пике построения наименее традиционного общества. Такой застой русскому человеку совсем не нужен. А стало быть, он обязательно обернется крупными переменами, и в самое ближайшее время.
Многие из читателей наверняка скажут примерно так, мол, нынешняя власть «крепко держится за свои кресла», и никогда не отдаст их кому-то еще. Так-то оно так, — а что Хрущев, Брежнев или Горбачев не цеплялись за власть? Цеплялись, еще как цеплялись, но их время все равно вышло. Менее других за власть цеплялся именно Брежнев, он-то и покинул ее в результате своей естественной смерти, а двух других — заставили уйти. Так что, история движется вперед, не взирая ни на что. А нынешний период застоя отличается от всех прежних только одним — он приходится на конец «эпохи перемен». А стало быть, он должен ознаменоваться особо крупными переменами, и без природного катаклизма здесь уже никак не обойтись. Последний мах «качелей смены поколений» разрушил Советский Союз, и на его обломках выстроил современную Россию с «индивидуальным капитализмом». Следует ожидать, что и будущий их мах приведет к таким же (если не большим) последствиям. И мы с Вами (где-то к 2037 году) будем жить уже совсем в другой стране, нежели сейчас. И основой этой новой России станет уже «социальный капитализм» с «цивилизованной» властью (а не с «бандитской», как в Советские времена). Цивилизованная власть подразумевает под собой, прежде всего, взаимозависимость народа и власти. Понятное дело, никуда не исчезнет и «индивидуальный» капитализм (мелкий бизнес может опираться только на него), но он уже не будет определяющим для всей страны, как сейчас. Вы, уважаемый читатель, можете не верить в это (хотя, лучше все же поверить), но именно в этом направлении движется современная Россия. И нас впереди ждет «Победа или смерть»! Что же касается «Путинского застоя», то он так же закономерен, как и любые другие периоды в истории развития человечества. В любом случае, когда-то закончится и застой, закончится и «эпоха перемен». И первое в этом списке произойдет в самое ближайшее время прямо у нас на глазах. Как сказал сэр Джуффин Максу Фраю: «Бывает, знаешь ли, такая действительность, которую невозможно очернить, как ни старайся».