Конец истории индивидуального капитализма
Предлагаю поговорить в этой главе о реальных делах нынешней властной элиты России и мира. И начнем мы этот разговор со статьи «Так кто же подставил председателя правительства?!» (источник: https://zen.yandex.ru/media/id/5c1a94b24af69000a9c48c30/tak-kto-je-podstavil-predsedatelia-pravitelstva-5d60f140fc69ab00adcc746d). «Был во Франции такой чиновник — Фулон. Он один раз сказал, если у людей нет денег на еду, то пусть жуют траву. В 1789 году граждане устроили самосуд, отрезали ему голову, надели на пику, а рот набили травой. По-моему это очень справедливо» (Сибиряк). Если вы достаточно взрослый, то летящие и погибающие на огне мотыльки, жучки и разные насекомые уже не вызывают у вас ошеломленное удивление — это проза жизни, в которой так явно видно, что с помощью иллюзии можно подменить реальную жизнь и погубить неосторожные существа. Но не перестает вызывать ошеломленное удивление постоянные попытки различных чиновников погубить себя и вместе с собой всю страну! Принято считать, что мозг у мотыльков невелик, и потому, они поддаются обману. Но никто не скажет, что некоторые чиновники правительства страдают этим, но почему с систематической и, как вы увидите далее, маниакальной настойчивостью, некоторые из них выполняют не свои должностные обязанности (кстати, а кто-то слышал или читал о должностных обязанностях правительства?!), а изобретают или ретранслируют различные способы нагнетания социальной напряженности, которые обязательно приведет их к гибели, в случае успеха их предприятия! Вы спросите, о чем это я? О совмещении во времени и «появлении» по нарастающей различных инициатив и поступков чиновников по всей стране, которые несовместимы с социальной моралью, совестью и нравственностью человека, не буду говорить уже об ответственности должностных лиц перед народом и выполнении своих должностных обязанностей (опять этот вопрос: а они есть — эти должностные обязанности, чиновники вообще-то хотя бы что-то должны?). Так вот создается устойчивое впечатление, что невидимый дирижер дергает разных депутатов, чиновников, глав партий, фракций, различных функционеров за причинные места и они, не взирая на нелепость момента и абсурдность смысла, выкрикивают свою последнюю предсмертную песню, разжигая народный гнев, не взирая на то, что сами пойдут в раздуваемом ими народном бунте (бессмысленном и беспощадном) как главные виновники случившегося! Вот пример: недавняя пенсионная реформа и последовавшие за ней предложения уменьшить продолжительность рабочей недели!
Давайте вспомним, чем мотивирована пенсионная реформа: Как декларировалось сторонниками реформы, из-за старения населения России и сокращения отношения числа работающих к числу получателей пенсий (более быстрого, чем рост автоматизации и производительности труда), возник дефицит Пенсионного фонда России (ПФР). Мужчина (женщина) вправе выйти на пенсию в любой момент после выработки 42-(37-) летнего стажа, если на этот момент его (ее) возраст превышает 60 (55) лет и не более чем на два года меньше пенсионного возраста. По некоторым исследованиям в интернете, кроме увеличения срока выхода на пенсию, у каждого пенсионера, таким образом, изымается около 800 000 рублей, которые он мог бы получить, при прежних условиях выхода на пенсию. Давайте посмотрим: В 1991г. количество пенсионеров составляло — 32848 тыс. человек; В 2016г. количество пенсионеров составляло — 42729 тыс. человек; Из них работающих, т.е. вносящих вклад в Пенсионный фонд и одновременно получающих пенсию: В 1991г. — 6801 тыс. человек, а в 2016г. — 15259 тыс. человек. То есть за срок жизни одного поколения (25 лет) количество пенсионеров увеличилось на 9881 тыс. человек или на 30%. Если допустить линейную зависимость при неизменных демографических и иных условиях, то рост пенсионеров с 2019г. будет составлять примерно 1% в год от уровня 1991г., а это примерно 329 тыс. человек. Итак, очень условно, общие «доходы» Пенсионного фонда за каждый год на каждом 1% не перешедших на пенсию людей, могут составить: 329 000 человек х 160 000 рублей = 52 640 000 000 рублей. Таким образом, как говорили специалисты по арифметическим подсчетам от «экспертов», готовивших реформу они собирались добавить каждому из пенсионеров (на 2016г. 42729 тыс. человек) по 1231 рублю в год из высвобождающихся средств! Как говорил Леня Голубков «Хорошая прибавка к пенсии!»
Ну, ладно, если стоял выбор: саботаж чиновников и майдан или пенсионная реформа, то пенсионная реформа лучше, чем гражданская война, но сука, вы хотя бы задумались, и остереглись, вы же не те мотыльки, летящие на огонь и погибающие, даже если вас держат за причинные места заокеанские хозяева, вы зачем за сокращение рабочей недели песню запели?! Ну ладно, чиновники из профсоюзов, которых выбрали как стрелочников для озвучки нового, раскачивающего страну, предложения, но озвучивать не просчитанные и явно абсурдные предложения в правительстве — это уже перебор. Это понятно, что «не потерять лицо» — это не беспокоит чиновников, но, а вдруг добьетесь вы того к чему стремитесь (намерено или невольно), т.е. народного возмущения и тряханет страну, так вы же первые за все ответите, здесь просто даже если задницей думать, то и она подскажет, что будет вам «ж@па»… Давайте сложим арифметику подсчетов, то что не сложили эксперДы, готовившие предложения в правительство и посчитаем, что будет, если все-таки введут «4-дневку». 40 часов в неделю при 5-дневке (8 часовой рабочий день), в месяц это (условно) — 160 часов, в год -1920 часов. При сокращении рабочей недели до «4-дневки»: 32 часа в неделю при «4-дневке» (8 часовой рабочий день), в месяц это — 128 часов, в год -1536 часов. Разница составляет (часов), в месяц это — 32 часа, в год -384 часов. Переведем разницу сокращенных часов в месяцы за год: Если считать месяц как прежде, 160 часов, то на 2,4 месяца уменьшится рабочий год каждого работающего, а если считать с учетом уже «4-дневки», то на 3 месяца уменьшится рабочий год каждого работающего! А теперь посчитаем уменьшение загруженности работающего за его (их) 42(37) лет по новой пенсионной реформе, если, например, на 2,4 месяца уменьшится рабочий год каждого работающего: Каждая проработавшая 37 лет на «4-дневке» уменьшит рабочее время на 88,8 месяцев или на 7,4 года, а каждый проработавший 42 года на «4-дневке» уменьшит рабочее время на 100,8 месяцев или на 8, 4 года!! А теперь сравните это с теми годами, которые добавили для достижения пенсионного возраста по новой пенсионной реформе!
Ну и кто теперь дурак или, кто враг, если правительство готовит пенсионную реформу как рычаг для дестабилизации социального положения, а потом новые и новые предложения, которые противоречат пенсионной реформе, даже не владея правилами арифметики для 3-го класса, не говоря уже о реальных экономических и демографических подсчетах!!!? Вместо послесловия: Международный валютный фонд (МВФ) положительно оценил пенсионную реформу, которая стартовала в России в 2018 году. Как считают эксперты этой финансовой организации, повышение возраста выхода на заслуженный отдых позволит компенсировать влияние демографических проблем на рынок рабочей силы, а вкупе с инвестициями в инфраструктуру поможет увеличить рост экономики на 0,1%-0,5% в год. Об этом, как передает корреспондент РИА «Новый День», заявил руководитель миссии МВФ в России Джеймс Роаф на пресс-конференции в Москве. Да, уж этот МВФ, они такие реально заботливые… но все же, кто так спокойно и безнаказанно выставил в нехорошем свете председателя правительства, когда тот неосторожно озвучил предложения о «4-дневке» ?!» А вот еще одна статья о том же самом — «Четырехдневка» (источник: https://el-murid.livejournal.com/4214363.html#cutid1). «Последние дни идет какая-то космическая по степени кажущегося отрыва от реальности информация о том, что правительство и лично Медведев активно рассматривают вопрос о переходе на 4-дневную рабочую неделю. Сегодня премьер на встрече с председателем РСПП Шохиным назвал условие такого перехода — повышение производительности труда. Звучит, безусловно, логично, но смысл нововведения остается крайне туманным. Туман слегка рассеивается, если уловить нюанс — четырехдневка не означает сокращение рабочего времени. При 4-дневной рабочей неделе будет вводиться 10-часовой рабочий день. И именно здесь, похоже, и порылась собака. Дело в том, что 8-часовой рабочий день — одно из последних реальных завоеваний ушедшего в небытие социализма. Все, что выше 8-часового рабочего дня, сказывается на здоровье работника. Поэтому на производствах и работах, где невозможно соблюдать эту норму, существуют сложные графики, цель которых — сберечь здоровье человека, не допустить его «сгорания» на работе. Собственно, на этом все. Далее вопросы как таковые снимаются. Главная задача правительства — узаконить отказ от 8-часового рабочего дня, ввести обязательный 10-часовой. А вот 4-дневную неделю установит работодатель или оставит пятидневку — тут вопрос неоднозначный. Не зря всплывает условие «повышения производительности труда». Если она не повысится — то при 10-часовой рабочем дне можно будет выводить людей и на пятидневку.
Не можете повысить производительность — будем добирать экстенсивными методами. Таким образом, правительство хочет узаконить повышение нормы эксплуатации. А по поводу всего остального все будет оставлено, как говорится, «на усмотрение». Вот и весь секрет внезапной активности по данному вопросу. Давно известно, если власть вдруг начинает беспокоиться о нашем благосостоянии или благополучии, срочно держитесь за карманы — будут грабить. В данном случае — нужно беспокоиться еще и за здоровье. Кстати, неплохой бонус вырисовывается — зверская эксплуатация людей существенно уменьшит число доживающих до пенсии. Опять же — экономия. Мы прямым ходом идем в средневековье. К крепостному праву, барщинам, оброкам и феодалам, беспощадно обирающим податные сословия. Ликвидация последних прав трудящихся — этап на пути в это кромешное прошлое. Воры — это рудимент сословного общества, это именно сословие, криминальное, но сословие. Логично, что захватив власть в более развитом обществе, они приспосабливают его под себя, а потому, обладая возможностью принимать законы, законодательно закрепляют феодальные отношения. Выход здесь один — убирать воров туда, где они и должны находиться. В маргинальное подполье. Закрывать им навсегда путь к власти. И создавать систему, которая будет «гасить» уголовную братву на подходах к власти. В любом ином случае мы будем иметь то, что имеем сегодня — криминальный режим, загоняющий страну, общество и людей в архаику и дикость». Вы наверняка возразите и скажете, что подобные решения правительства вынужденные и одиночные. И скорее всего, приведете примеры положительных действий нашей нынешней власти, вспомните, например, цифровизацию экономики. А вот, что по этому поводу думают сами «либерасты» в статье «ГАДЖЕТЫ И ЦИФРОВИЗАЦИЯ — ДЛЯ ТУПЫХ И НИЩИХ» (источник: https://www.kramola.info/vesti/vlast/gadzhety-i-cifrovizaciya-dlya-tupyh-i-nishchih).
«Популярная американская газета «взрывает мозг» среднестатистическому российскому либералу и технократу, опубликовав статья о том, что нынешнее «цифровое обучение» как и остальная цифровизация — это удел общества нищих. Оказывается, богатые в США отказываются не просто от услуг «цифровой экономики», а от смартфонов, соцсетей, покупок онлайн и тем более школ, в которых используют гаджеты. Куда действительно ведет распиаренная цифровизация всех и всего можно увидеть на примере фильмов ВВС о не таком уж и далеком будущем в 2039 году. Там за «прогресс» выдавалась жизнь, в которой нет места своей семье, собственному дому и чувствам. Все живут в общежитии, питаются искусственной едой и продуктами из насекомых и извращаются в виртуальном мире. Точней не все, а «среднестатистический житель», которого опустят до уровня раба или «одной рабочей единицы». В том материале мы предположили, что цифровизация не коснется ее главных лоббистов — мирового олигархата. И вот, яркое доказательство в виде большой статьи от New York Times. Пока наши доморощенные грефы рассказывают, что жить в виртуале — это прогрессивно и нужно, богатые американцы, то есть большинство богачей мира, отказываются от нее: «Они хотят, чтобы их дети играли со сверстниками, а частные дорогие школы без технологий процветают. Богатые люди готовы и способны платить за них. Заметное человеческое взаимодействие — жизнь без телефона в течение дня, выход из социальных сетей — стало символом статуса. Чем больше мониторов появляется в жизни бедных, тем больше их исчезает из жизни богатых. Чем вы богаче, тем больше тратите, чтобы быть за «кадром». Главный исполнительный директор Института роскоши Милтон Педраза, который консультирует компании, изучая, как хотят жить и тратить деньги самые богатые, обнаружил, что богатые хотят тратить на что-либо человеческое. Согласно исследованиям его компании, предполагаемые расходы на такие мероприятия, как организация досуга и питание, опережают расходы на товары, и он видит в этом прямую реакцию на распространение «цифры». «Теперь образование, учреждения здравоохранения, все, начинают смотреть на то, что сделано человеком. Человек сейчас очень важен», — сказал господин Педраза.
«Пейджеры были важны, потому что это был сигнал, что вы были важным, занятым человеком», — сказал Джозеф Нунес, председатель отдела маркетинга в Университете Южной Калифорнии, который специализируется на статусном маркетинге. Сегодня, сказал он, все наоборот: «если вы действительно в верхней части иерархии, вам не нужно ни перед кем отвечать. Они должны ответить тебе». Богатые люди могут позволить себе отказаться от своих данных и своего внимания, продаваемого в качестве продукта. У бедного и среднего класса нет таких же ресурсов», — продолжает рассказ New York Times. Представляете, оказывается сегодня в США айфон — признак нищеброда. А все, от чего нас убеждают отказаться, как от «пережитков совка» — школы, где дети учатся у хороших учителей, больницы, где лечат профессиональные врачи, даже организация банальной веселой свадьбы с живыми гостями в том же Голливуде и среди остальных американских богачей теперь вещи крайне статусные. Открытие, которое для наших звезд и тех, кто гонится за «статусом», равно взрыву мозга. Притом, далее журналисты объясняют, что отказ от любой виртуальности — от соцсетей и смартфонов, до использования гаджетов в обучении — это далеко не блажь всяких Рокфеллеров, а единственный способ получения умных и адекватных наследников. «Согласно ранним результатам знакового исследования по развитию мозга, которые проводили национальные институты здравоохранения среди 11 тыс. детей показали, что те, кто проводит более двух часов в день, сидя у экранов, получили более низкие оценки за мышление, чем занимающиеся с книгами. Наиболее тревожно, что исследование обнаруживает, что мозги детей, которые проводят много времени у экранов и за книгами, разные. У некоторых детей «цифры» преждевременное истончение коры головного мозга. У взрослых, одно исследование нашло связь между временем за мониторами гаджетов и депрессией. Против использования гаджетов выступил ведущий автор Американской академии педиатрии и ведущий педиатр в детской больнице Сиэтла Димитрий Кристакис, который заявил, что малыш, который учится строить с виртуальными кубиками в iPadе, банально не умеет сделать тоже самое с реальными кубиками.
Технические компании упорно трудились (лоббировали), чтобы заставить государственные школы внедрять программы, которые требовали, чтобы один ноутбук приходился на одного ученика, утверждая, что смогут лучше подготовить детей к их будущему на основе цифровизации. Но идея в том, как люди, которые внедряют будущее на основе «цифры», воспитывают своих собственных детей, отказываясь от нее. В маленьких городках вокруг Вичита, где школьные бюджеты были настолько урезаны, что Верховный суд штата постановил, что они неадекватны, учителя и пособия в классах были заменены программным обеспечением, и большую часть учебного дня школьники проводили молча в ноутбуке (то же самое российским детям готовят лоббисты проекта «Цифровая школа» из Сколково, АСИ и Высшей школы экономики — РИА Катюша), А в это время в Силиконовой долине время у экранов все чаще рассматривается как нездоровое. Одна из самых популярных там начальных школ — это местная школа Вальдорфа, которая обещает вернуться к истокам, внедряя почти классическое образование. В итоге получается, что пока богатые дети растут с меньшим временем у гаджетов, бедные дети обращаются к ним все чаще», — сообщает New York Times. Вот тут даже особо комментировать нечего. По факту мы имеем ситуацию, когда те самые владельцы информационных гигантов, которые проплачивают внедрение все большего количества гаджетов в образование и способствуют отуплению населения, подсаженного на их услуги, как на наркотики, отправляют своих отроков в нормальные школы без «цифры» и за немалые деньги. Притом про наркотики здесь сказано не случайно. «Бедным и среднему классу говорят, что гаджеты — это хорошо и важно для них и их детей. Для этого в высокотехнологичных компаниях на ставках работают психологи и нейробиологи, задача которых как можно быстрее и как можно на дольше приковать глаза и умы к экранам гаджетов… «Люди бегут к тому, что они знают — к экранам. Это как бегство в фаст-фуд», — сказала Шерри Туркл, профессор социальных исследований науки и технологий Массачусетского технологического института. И так же, как отказываться от фаст-фуда сложнее, когда это единственный ресторан, доступный в городе, уход от гаджетов намного сложнее для бедного и среднего класса. Даже если кто-то решил жить в автономном режиме, это часто бывает невозможно. Родители учеников государственных школ, возможно и не хотят, чтобы их дети учились с гаджетом в руке, но это не вариант, когда многие классы теперь построены на программах ноутбука «один к одному». Существует также реальность, что в нашей культуре растущей изоляции, в которой исчезло так много традиционных мест сбора и социальных структур, гаджеты уже заполняют решающую пустоту», — добавляют американские журналисты.
Напоминаем, это не текст конспирологов, который рассказывает о построении нового общества рабов под контролем «большого брата». Это респектабельное и крайне толерантное New York Times, которое вполне официально рассказывает, что да — действительно в IT компаниях знают, что от их товаров люди тупеют, более того, они держат целый штат сотрудников, которые должны заставить тупеть население еще быстрей, а потому своих чад они держат от «новшеств» как можно дальше. Да и сами предпочитают покупать вещи в магазинах, а не в интернете, ходить к врачам, а не пользоваться удаленной помощью и есть в хорошем ресторане, а не заказывать фаст-фуд через сеть. И здесь мы возвращаемся к роликам от ВВС, где показаны не особо одаренные и живущие в спартанских условиях люди из 2039 года — то есть те, кому сегодня 5-10 лет. Именно они, «нищеброды» выученные по новым правилам в школе с гаджетами, ушедшие в соцсети и станут главными «трудовыми ресурсами», а попросту рабами тех, кто учит детей в классических школах и лечит в нормальных больницах. Притом рабами классическими, которые будут иметь кров, какую-никакую пищу из кузнечиков и переработанной нефти и одежду. Только вместо клейма у них будет идентификационный номер, вместо цепей им дадут гаджеты, а вместо надсмотрщика пресловутый искусственный интеллект. И это будущее уже наступает не только в Штатах и на Западе, но и в России». Что ни говори, а приходится признать, что «либерасты» всего мира делают то, что им должно делать, а «Капитализм деградировал и сошел с ума» (источник: https://colonelcassad.livejournal.com/5227680.html). Послушайте, что говорит президент Франции Макрон: «Та модель, которую предстоит разработать, отнюдь не будет означать прекращения действия системы рыночной экономики. Однако нельзя не признать, что эта модель заржавела в результате того, что деградировала сама система демократии. А также потому, что сам капитализм деградировал и сошел с ума — так как мы сами же порождаем те проявления неравенства, урегулировать которые мы затем не в состоянии».
«Макрон в 2019 году своим (?) умом дошел до самоочевидных выводов, о которых классики предупреждали еще в середине XIX-начале XX века. Для тех, кто знаком с трудами Маркса, Ленина или Сталина, подобные откровения Макрона вряд ли станут каким-то сюрпризом. Ничем иным «триуфм капитализма» закончиться не мог. Поэтому диагноз от Макрона примечателен разве что тем, что поставлен одним из представителей неолиберальной глобалистской элиты. Впрочем, как уже ранее отмечалось, часть глобалистской элиты всерьез обеспокоена усугубляющимися диспропорциями и глобальным неравенством, которые ставят под вопрос перспективы существования всей глобалистской капиталистической модели в целом. Тот же Джордж Сорос об этом периодически разглагольствует. Последствия демонтажа общества всеобщего благосостояния (СССР нет, казалось бы, бунта «черни» можно не бояться) зримы и ощутимы, поэтому снова мы наблюдаем попытки выдвинуть тезис о необходимости «капитализма с человеческим лицом», который в очередной раз будут пытаться изобрести. Хотя, по сути, речь всегда шла лишь о том, какая часть сверхдоходов и капиталистической маржи будет тратиться на подачки населению, чтобы оно было относительно довольно и не бежало поднимать хозяев жизни на вилы. Макрону ли не знать, к чему привел демонтаж «общества всеобщего благосостояния» во Франции. Последствия он мог наблюдать на улицах Франции каждую субботу в течение последних месяцев. В общем, читайте классиков, и у вас не будет повода удивляться подобным откровениям, особенно в условиях разрушения старого миропорядка. Другой вопрос, что современные левые, как и лагерь капиталистов, не очень готовы к грядущим переменам. Но там своя грустная история». Как видите, даже один из главарей «либерастов» Макрон согласен с мнением автора этого сайта — индивидуальный капитализм сошел с ума. Однако, в отличие от автора, он не понимает, что болезнь эта неизлечима, и дальше будет только хуже. Не понимают этого и наши отечественные «либерасты».
А ведь прав был Фрэнсис Фукуяма, когда писал свою книгу «Конец истории и последний человек» (англ. The End of History and the Last Man). Правда, по мнению автора, назвать ее надо было немного по-другому: «Конец истории индивидуального капитализма». Публикации этой книги предшествовало появление в журнале The National Interest эссе «Конец истории?» (1989), которое получило широкий резонанс в прессе и научной печати. В книге «Конец истории и последний человек» Фукуяма продолжает линию эссе и утверждает, что распространение в мире либеральной демократии западного образца свидетельствует о конечной точке социокультурной эволюции человечества и формировании окончательной формы правительства. В представлении Фукуямы конец истории, однако, не означает конец событийной истории, но означает конец века идеологических противостояний, глобальных революций и войн, а вместе с ними — конец искусства и философии. Но что это, если не конец человеческой цивилизации? Фукуяма прямо указывает на то, что не является автором концепции «конца истории», а лишь продолжает развитие идей, основа которых была заложена Георгом Гегелем, а затем получивших развитие в работах Карла Маркса и Александра Кожева. Книга «Конец истории и последний человек», которая в последующие годы была переведена более чем на двадцать языков, подверглась обильной критике, как в научной печати, так и в публицистике. Большинство рецензентов указывали на идейную ангажированность автора, крайнюю приверженность идеям либеральной демократии, избирательность в оценке событий и выборе фактов, а также недооценку значимости таких набиравших силу движений, открыто противостоящих распространению либеральной демократии, как исламский фундаментализм. Фрэнсис Фукуяма принимал активное участие в полемике, развернувшейся после выпуска книги, последовательно отстаивая свои позиции, но в последующих работах постепенно пересмотрел ранее изложенные взгляды. По мнению Фукуяма, конец 1980-х годов был отмечен дестабилизацией второго полюса силы в существовавшем на тот момент биполярном мире. В центральноевропейских странах соцлагеря, сателлитах Советского Союза, на смену тоталитарным, просоветским режимам на волне широких народных движений пришли правительства, ориентирующиеся на демократические ценности. Революционные преобразования в соцлагере и «перестройка» в самом Советском Союзе стали неожиданным сюрпризом для западных интеллектуалов, которые до начала 1980-х годов скептически оценивали шансы США на победу в «холодной войне» и на превращение Америки в мирового гегемона. Такими настроениями, к примеру, были проникнуты работы «После гегемонии» Роберта О. Кеохэйна и «Взлет и падение великих держав» Пола Кеннеди.
Опубликованная в журнале National Interest летом 1989 года статья Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории?» стала не только весомым контрапунктом в полемике о судьбах Америки, но и уверенным, решительным заявлением о том, что идеологическая борьба завершена, и США с их либеральными ценностями в этом противостоянии одержали победу. «Этот триумф Запада, триумф западной идеи, — утверждал Фукуяма, — проявляется прежде всего в полном истощении некогда жизнеспособных альтернатив западному либерализму. … Наблюдаемое ныне — это, возможно, не просто окончание холодной войны или завершение какого-то периода всемирной истории, но конец истории как таковой; иначе говоря, это финальная точка идеологической эволюции человечества и универсализация либеральной демократии Запада как окончательной формы правительства в человеческом обществе». Первая часть книги открывается исследованием исторического пессимизма нашего времени, закономерного результата мировых войн, геноцида и тоталитаризма, характерных для XX века. Обрушившиеся на человечество бедствия подорвали не только присущую XIX веку веру в научный прогресс, который идет только во благо цивилизации, но и все представления о направленности и непрерывности универсальной истории. Тем не менее, Фукуяма задается вопросом, насколько оправдан наш пессимизм, и прослеживает глубокой кризис авторитаризма, характерный для последних десятилетий, и все более уверенное шествие либеральной демократии: «Человечество приближается к концу тысячелетия, и кризисы-близнецы авторитаризма и социалистического централизованного планирования оставили на ринге соревнования потенциально универсальных идеологий только одного участника: либеральную демократию, учение о личной свободе и суверенитете народа». Ее воспринимает все большее число стран, в то время как ее критики не в состоянии предложить последовательную альтернативу. Она превзошла и обескровила всех серьезных политических противников, дав гарантии, что представляет собой кульминацию в истории человечества. Рассматривая в историческом контексте авторитарные режимы XX века, Фукуяма приходит к выводу, что «…ключевой слабостью, которая, в конце концов, и обрушила эти сильные государства, была неспособность к легитимности — то есть кризис на уровне идей… Если не считать режима Сомосы в Никарагуа, не было ни одного случая, когда старый режим был бы отстранен от власти вооруженным мятежом или революцией. Перемена режима становилась возможной из-за добровольного решения, по крайней мере, части деятелей старого режима передать власть демократически избранному правительству. Хотя это добровольное отречение от власти всегда провоцировалось каким-то непосредственным кризисом, в конечном счете, оно становилось возможным из-за набирающего силу мнения, что в современном мире единственный легитимный источник власти — демократия».
Во II и III частях книги Фукуяма дает два самостоятельных, но дополняющих друг друга очерка универсальной истории, которая, по его мнению, свидетельствует о логическом финале человеческой эволюции с наступлением всеобщей победы либеральной демократии. В первом очерке, подчеркивая всеобщий характер современных естественных и технических наук, автор сосредоточивается на императивах экономического развития. Общество, которое стремится к процветанию или просто защищает свою независимость от технически более развитых государств, вынуждено вступить на тот же путь модернизации. Хотя коммунистическое планирование из центра как будто предлагает альтернативный путь западной индустриализации, эта модель оказалась абсолютно неадекватной в условиях постиндустриальной экономики. Таким образом, в противоположность Марксу, логика экономического развития ведет к крушению социализма и триумфу капитализма. Но в этом вопросе он не прав. И социализм, и капитализм представляют собой одно и то же — государственный (социальный) капитализм или индивидуальный (рыночный), соответственно. И крах ждет не сам капитализм, а либеральная (бандитская) сущность его властной элиты. Фукуяма отмечает, что рыночно-ориентированные авторитарные страны Южная Корея, Тайвань, Испания при Франко и Чили при Пиночете добились исключительных экономических успехов, но при этом отступили от политической демократии. Здесь нужно другое объяснение, и Фукуяма находит его, интерпретируя мысль Гегеля в изложении Александра Кожева. Он предполагает, что главная движущая сила истории есть стремление к свободе: «Гегель видел причины прогресса в истории не постепенном развитии разума, но в слепой игре страстей, которые ведут людей к конфликту, революции и войне, — его знаменитая «хитрость разума». Для Гегеля воплощением человеческой свободы было конституционное государство или, как предполагает Фукуяма, то, что мы назвали либеральной демократией. По мнению Фукуямы, помимо стремления к свободе другой движущей силой истории является жажда признания. Стремление к тому, чтобы окружающие признали их человеческое достоинство, изначально помогло людям не только преодолеть в себе простое животное начало, но и позволило рисковать своей жизнью в сражениях. В свою очередь, это привело к разделению на господ и рабов. Однако такое аристократическое правление не смогло удовлетворить стремление к признанию, как рабов, так и господ. Противоречия, которые порождает борьба за признание, могут быть устранены только с помощью государства, основанного на всеобщем и взаимном признании прав каждого гражданина.
Как видите, даже Фукуяма согласен с автором этого сайта в вопросе цивилизованной, а не бандитской сущности власти. По мнению Фукуямы, привлекательность демократии связана не только с процветанием и личной свободой, но и с желанием быть признанным, равным друг другу. Важность этого фактора увеличивается с ходом прогресса и модернизации: «По мере того, как люди становятся богаче, образованнее, космополитичнее, они требуют признания своего статуса». В этом Фукуяма видит объяснение стремления к политической свободе, даже в условиях экономически успешных авторитарных режимов. Жажда к признанию — это «утраченное звено между либеральной экономикой и либеральной политикой». Ну а само это «утраченное звено», по мнению автора сайта, является явным признаком того, что капитализм, действительно, сошел с ума. Хотя главная тема последней части — непрерывный триумф либеральной демократии и ее принципов, Фукуяма этим не ограничивается. Он не только признает тенденцию к утверждению культурной самобытности, но и приходит к выводу, что «либерализм должен добиться успеха помимо своих принципов», а политическая модернизация «требует сохранения чего-то несовременного». Более того, есть вероятность, что, несмотря «на очевидное отсутствие в настоящее время какой-либо альтернативы демократии, некоторые новые авторитарные альтернативы, ранее неизвестные истории, смогут утвердиться в будущем». Пятая часть книги непосредственно посвящена вопросу, действительно ли либеральная демократия полностью удовлетворяет стремление человека к признанию и, таким образом, определенно представляет собой конечный пункт человеческой истории. Хотя, как считает Фукуяма, «либеральная демократия есть наилучшее решение человеческой проблемы», он также приходит к выводу, что ей присущ ряд внутренних «противоречий», из-за которых она может подвергнуться разрушению. Это и трения между свободой и равенством, которые открывают возможности атаки на демократию со стороны левых, ведь они не обеспечивают равного признания меньшинствам и бедным. И длительный путь либеральной демократии, который разрушает религиозные и другие долиберальные воззрения, важные в общественной жизни, от которой она, в конечном счете, зависит. И, наконец, неспособность общества, основанного на свободе и равенстве, обеспечить простор для стремления к превосходству. Фукуяма считает, что это последнее противоречие — самое серьезное из всех. В связи с этим он использует ницшеанское понятие «последнего человека», или постисторического человека толпы, который ни во что не верит и ничего не признает, кроме своего комфорта, и который утратил способность испытывать благоговение.
Главное опасение у Фукуямы вызывает не этот «последний человек», а то, что либеральная демократия будет разрушена из-за неспособности умерить стремление человека к борьбе. Если либеральная демократия одержит повсеместную победу, то тогда и человек «будет бороться против самой причины. Он будет бороться ради самой борьбы. Другими словами, люди будут бороться просто от скуки, они не представляют себе жизнь в мире без борьбы». В конечном счете, Фукуяма приходит к выводу, что удовлетворение может принести не только либеральная демократия, и поэтому «те, кто остался неудовлетворенными, всегда смогут возобновить ход истории». И тут же возникает вопрос: так это — конец истории, или нет? И ответить на него Фукуяма не в силах, так как неправильно определил причины развития истории современного человечества и совсем не понял причины ее периодичности. Однако если признать, что главной причиной развития истории является смена поколения «Главного Заказчика будущего» (людей в возрасте от 25 до 50 лет), то все встает на свои места. И в этом случае крах ожидает, прежде всего, бандитская сущность нынешней власти, а вместе с ней и индивидуальный капитализм. А будущее принадлежит цивилизованным государствам с социальным капитализмом, другими словами, «социализму с человеческим лицом».